Ирина Аллегрова грабит продавцов на Черемушкинском рынке.

из интервью Ирины:

Грабит?! А, ну было такое, было. Ну как я могла его не ограбить, если он меня достал. Я, честно говоря, на рынке не была уже года два, вот с этого случая, наверное и не была. Пришла я в таком белом платье. Наверное надо было закрыться, нарядная видно была. И вот весь рынок начал: " Ирочка иди сюда, да Ирочка иди сюда." Ну это приятно, конечно, в любви признаются. И вот один кавказец особенно громко кричал и держал такую красивую гроздь винограда.У меня дома были фрукты, я не собиралась их покупать. А он : "Ирочка, дорогая, абажаю, приди посмотри какой виноград.Он меня так достал, что я подошла, говорю:
- Посмотрела, дальше что?
Он:
-Возьми.
Я говорю:
- Не нужен он мне.
-Возьми.
Ну я молча взяла и положила в кулек.
Он говорит:
-А.
Я:
- Ну ты сказал возьми я и взяла.Спасибо.

Ирина Аллегрова управляла вертолетом.

из интервью Ирины:

Ну это был 90-й год, когда в октябре месяце я начала свою, так сказать, сольную карьеру. Перед новым годом я была в таких краях, как Новый Уренгой, Ямбург. И нам пришлось лететь на вертолете. Вертолет древний, Ми-8, видно, что он старый. Перед полетом выходит один из техников и таким большим гаечным ключом начинает что-то там подкручивать... винт. Он нас увидел, а мы все такие испуганные и говорит: "Ну что вы волнуетесь, у нас тут керосин подтекает". Ну ладно. Он ушел. А Лазарь по сторонам так смотрит, смотрит, а сзади табличка выпуска вертолета. Вдруг он поворачивается ко мне. Я смотрю, он вообще стал белого цвета и он мне говорит: "Мамик, этот самолет старше меня на год". Потом взлетели. Летчики мне говорят: "Идите сюда". Я пошла. Между ними села, на меня надели шлемофон. Тут мне летчик говорит: "А вы видели алейни?". А вокруг белым-бело все и только кустиками елочки. Я говорю:
-Нет.
Он:
-Ну вот они, видите, под елочками.
Я:
-Нет, не вижу.
-Ну вот же они.
Тут он одевает педали и вертолет вниз, к елочкам. Он: "Ну теперь видите". Ну то, что я ничего уже не видела, это понятно. Оттуда крик ужаса, ребята орут, ничего не понимают. С того дня я стараюсь к пилотам не ходить, потому что я от своих получила такое наказание: "Если ты еще раз пойдешь к пилотам, мы летать больше не будем".